Чем тетрадь планов и правил отличается от обычного ежедневника?

Что мы пишем в ежедневнике? Там-то быть — во столько-то. Позвонить — такому-то. Кто в ежедневнике пишет о чести и совести, поднимите руку. Не располагает, не правда ли? А нужна такая тетрадь, чтобы в ней важнейшее не упускалось.

Мы проснулись. Сразу запустим внутренний двигатель и побежим по делам?

Много-много раз такое получится, а потом вдруг начнутся бессонницы. Потому что главное в этой жизни в записи ежедневника не попадает, но и не пропадает. Оно настойчиво будет требовать к себе внимания. И если бодрствующий ум занят бегом в беличьем колесе, то главные мысли попробуют прийти из снов через бессонницу. Вроде время спать, иначе на работе будет разбитость, и лежит человек, мнет подушку, а нужные мысли стучатся в его голове во все двери, авось где-нибудь им откроют.

Что делать? Открывать двери. Как? Хозяин знает. Он и только он. Но хозяин может быть не готов. В этом случае надо записать мысли в книгу посетителей. Берем тетрадь и пишем. Когда хозяин головы будет готов, он откроет тетрадь и прочитает, какие мысли просили аудиенции.

А может, устроит такой прием, какой описан у Лидии Чуковской.

«Я нажимаю тяжелую ручку, и дверь отворяется с неожиданной мягкой податливостью. За дверью — не зала, не приемная с портретами и большим столом, как я ждала, глядя на бронзовую ручку, а какой-то закуток. И никого, ничего — ни стула, ни человека. Только кривая фанерная дверь с надписью «Выход здесь» да закрытое окошечко — такое, какие бывают на почте, — налево в стене. Я подхожу к окошечку. Оно высоко. Чтобы дотянуться до него, я поднимаюсь на цыпочки. Я стучу. Фанерный занавес взвивается вверх. В раме окошечка — лысина, нежно-розовая, как жир ветчины, розовые, дряблые щеки и торчащие по бокам розовой мякоти пушистые белоснежные усы.

— Я хотела бы узнать, — начинаю я, стоя на цыпочках. — О ком справляетесь? — кричит розовая голова. — Имя, отчество, фамилия?

Я называю.

— Сами вы кто? Жена, сестра? — Я жена. — Документ!

Я протягиваю в окошечко паспорт, роняя на пол характеристики. И вдруг треск — и голова исчезает. Передо мною ни усов, ни лысины — снова гладкая фанерная доска. Я смотрю на нее и пытаюсь припомнить слова, которые надо сказать.

Фанера взвивается. Паспорт летит мне прямо в лицо.

— Дело вашего мужа, Пименова, Алексея Владимировича, ведется, — кричит голова. Фанерный занавес снова падает с треском, и я слышу, как в зале раздается звонок.

«Выход здесь» — написано на дверях. Ну, раз здесь, я и выхожу. Передо мною заснеженный дворик с прямыми, усыпанными песком дорожками. Какое освобождение — глотнуть морозной чистой стужи!"

Примерно так обращаются с мыслями о душе, о духе, о доброте люди, которые боятся эмоций. Результат — огромные потери. Надо бы иначе.

Тетрадь, о которой я говорю, — это тетрадь душевных процедур, принятых по поводу внутренней организации решений. От простого «делать зарядку по утрам» до комментариев к мыслям Иоанна Кронштадтского. Зарядки могут быть в ежедневнике, литературные комментарии — в специальном конспекте. Но золотая середина между ними — в такой специальной тетради для золотых часов жизни, отданных самопознанию, самопониманию и самосовершенствованию.

Если не представляете, как начать, то начните с правил. Каждый день пишите себе штук семь правил жизни, алгоритмов существования. Желательно еще и блок-схемы рисовать, потому что связи в мире и в душе сложные, их без прорисовки трудно не упускать из виду.

Сначала правила будут умножаться и притом повторяться в вариациях, а схемы зарастать стрелочками и расшифровками так густо, что дня через три на низ взглянуть будет страшно. Это почти неизбежный этап. Но чуть позже пойдут обобщения. В сложном выделится главное. Главное будет так же легко развертываться и пересматриваться, как легко достать с полки и просмотреть прочитанную книгу. Появятся те, кому нужна ваша мудрость, так что развертывать главное перед глазами слушателей придется достаточно часто.

Иногда полезны будут старые тетради с блок-схемами. Хотя бы для того, чтобы показать, как это в принципе делается. А может, и для того, чтобы в зрелом возрасте помолодеть, взяв свой чистый и светлый юношеский интеллект за эталон. Новая жизнь начинается не только с новой недели, но и со старой тетради.